Статьи и заметки
| Главная » Статьи » Пессимистические заметки |
Леса на севере истреблены
Уже давным-давно была написана книга Русский лес, в которой Леонов высказывал тревогу за судьбу наших лесов. Много воды утекло с тех пор, о предостережениях Леонова давно забыли, уничтожение лесов всё время шло в нарастающем темпе. Вопиющая бесхозяйственность в советское время оправдывалась лозунгом "Больше леса стране!"
С лесом связана вся моя жизнь и я прекрасно знаю, в каком положении он находится теперь. Интенсивные рубки начались после войны. Тогда стал быстро нарастать отток населения из сельскохозяйственных деревень в лесные посёлки. Много приезжало так называемых вербованных - больше всего украинцев, ну и из других южных областей. . Были также высланные, чем-то неугодные в родных местах. Тогда лесозаготовительной техники почти не было - лес рубили вручную и на лошадях подвозили к речкам, по которым его сплавляли врассыпную (молем) к более крупным рекам, где уже шла сплотка и отправка древесины в город в плотах.
При таком способе рубки оставлялся на корню мелкий лес. По нормам полагалось также оставлять самые хорошие деревья для обсеменения вырубленной территории. Оставлялись также лиственные породы, поскольку сплавлять их невозможно - эта древесина намокает и тонет. Мне часто приходится бывать на тогдашних вырубках. Лес этот неплохо восстановился, но по прошествии 50-60 лет он ещё незрелый. Очень много в нём лиственных пород.
В пятидесятых годах в лесу появилась техника - бензопилы и трелёвочные трактора. Производительность резко выросла. Стали строить лесовозные дороги для вывозки к магистральной реке или железной дороге. При использовании тракторов практически невозможно сохранить подрост, вся территория вырубается вчистую, забыли и о деревьях-семенниках. Эти, так называемые сплошные рубки, приводят просто к катастрофическим последствиям. Лес самостоятельно не восстанавливается. Вырубленные территории зарастают кустарником, ольхой, осиной и берёзой. Хвойных пород практически нет. По планам предполагалось, что через 50 лет лес вырастет и можно рубить снова, но это явный обман. Лес не восстановится и через 200 лет. То, что вырастет, будет совсем не похоже на девственные леса - совсем другой состав пород.
Техника позволила вырубить почти все северные леса. Остались ещё небольшие массивы в дальних углах потому, что пока туда не построены дороги. Вывозить лес приходится уже на расстояния в 70-100 км. После краха советской власти леспромхозы сразу же развалились. В лесу работают теперь частники небольшими коллективами. Объёмы рубок сократились в 10-20 раз. Освоение дальних лесосек частникам не под силу, поэтому рубят тот лес, который был оставлен раньше. Это леса первой группы, растущие вблизи рек и озёр, выполняющие водоохранную роль. Таких лесов совсем немного.
Рассказывают, что когда на дальнем востоке продавали лес японцам, то те вывозили не только все деревья до последнего сучка, но выкорчевали также все пни и даже увозили лесной растительный грунт. Бесхозяйственность же наших лесозаготовителей просто потрясающая. В лесу остаётся около половины всей древесной массы. Вырубленные площади напоминают мамаево побоище. Лесовозные дороги самые примитивные, непроходимые места просто заваливаются древесиной. Строилось множество так называемых лежневых (то есть деревянных) дорог. В этом случае на дорогу тратилось не менее половины всего заготовляемого леса. Обычно брошенным лесом завалена вся территория от лесосеки до посёлка. Если с лесовозной машиной что-нибудь случалось в пути и брёвна приходилось сгружать, они так и оставлялись гнить, гнать туда погрузчик никому даже не придёт и в голову. Огромное количество древесины утоплено при сплаве - основном виде транспорта в те времена. Древесиной завалены все заливные луга, лес местами сплошь покрывает речное дно, горы нашего леса покрывают берега северных морей. В Норвегии на этом лесе даже работал лесопильный завод.
По идее предполагалось, что вырубленный лес будет восстанавливаться искусственно. Был даже лозунг - "Срубил дерево, посади два". На самом деле лесхозы, предназначенные как раз для охраны и восстановления лесов, не только ничего не восстанавливали, а наоборот, им давался тоже план по лесозаготовке. Если что-то где-то и было посажено, то только вблизи посёлков для одной только видимости. Всю свою жизнь я наблюдаю, как территории, на которых когда-то был первозданный лес, превращаются в пустыри, в промзоны, становятся полосами отчуждения для дорог, для линий электропередач, газопроводов, отводятся под пошлые дачные посёлки и так далее. Чаще всего вместо леса остаются просто брошенные, ни на что уже не пригодные земли, заваленные отходами, зарастающие кустарником и одичавшей травой. Нигде я не видел искусственно восстановленного леса. Однажды был, правда, в питомнике для выращивания саженцев ели в Калининской (теперь Тверской) области, туда даже отправляли студентов из Ленинградской лесной академии для прополки посевов. Раз был питомник, значит были где-то и посадки леса, но это просто ничтожно по сравнению с объёмами рубок. В Архангельской области и этого нигде не было.
Молодые люди не могут представить масштабы истребления лесов, так как они уже не помнят, какими леса были раньше. А я, например, прекрасно помню сосновые боры в трёх километрах от нашей деревни. Могучие сосны стояли там как свечки. На борах собирали великолепную чернику, белые грибы. Дети и многие женщины боялись туда ходить, потому что эта территория была началом огромного лесного массива, в котором на протяжении сотен километров не было ни населённых пунктов, ни дорог. Заблудившись в таком лесу можно было уйти неведомо куда. Эти сосняки считались богатством деревни - в них рубили лес для строительства домов. Его берегли от пожаров, как зеницу ока. Крестьяне для дома очень тщательно выбирали деревья, поэтому избы стояли больше ста лет. Когда появились колхозы, боры эти считались их собственностью и массовые рубки там не проводились. Потом колхоз захирел, исчезла деревня и лес отдали леспромхозу. Вырубили его за один - два года. Теперь эта местность заросла непролазным кустарником, никаких грибов и ягод там нет и в помине. Очевидно, что восстановиться сосняки в прежнем виде никогда уже не смогут. Я уверен, что в пределах Архангельской области подобного леса теперь не сыскать, разве только в недоступных пока местах где-то между Пинегой и Мезенью.
Теперь порядки в лесах ещё во много раз хуже, чем прежде. Лес рубится вообще уже без всяких правил. В огромных количествах идёт просто воровская вырубка. В этом случае из дерева выпиливается только одно шестиметровое бревно, всё остальное бросают, поскольку главное - урвать сейчас самое ценное, завтрашний день никого не волнует. Лесники заняты только одним - найти ещё уцелевшие остатки леса и отдать в рубку за взятки. Стремительно исчезают леса вблизи городов, вокруг дачных территорий. Теперь все обзавелись бензопилами и свалить дерево не представляет никакого труда. Поэтому рубят все кому не лень порой вообще безо всякой нужды. Например ничего не стоит спилить вековую ель только для того, чтобы взять её вершинку в качестве новогодней ёлки, поскольку такая ёлка всегда особенно пушиста. Моя мать рассказывала, что во время войны они каждую зиму работали на лесоповале - спиливали деревья двуручной пилой. И даже в эту пору, когда, кажется всё можно было бы списать на войну - лесник ходил и линейкой замерял высоту пня, если больше нормы (кажется, 15 сантиметров)- заставлял спиливать пень. Теперь даже при организованной рубке высота пня давно не нормируется. А при неорганизованной - все рубят примерно на уровне пояса (была нужда наклоняться). Снег от дерева давно никто не отгребает, поэтому летом такой пень имеет высоту метр-полтора и стоит в лесу как пугало лет двадцать - двадцать пять, пока не сгниёт. А ведь комлевая часть - лучшая, особенно смолистая и плотная часть дерева.
Большинство людей даже не задумываются над проблемой сохранения природы. У меня на родине в лесном посёлке раньше был участок старого пихтового леса, редко встречающегося в наших местах. На берегу небольшого озерка росли старые, огромные деревья. Пока посёлка не было туда редко кто заходил и пихтовая рощица процветала. Когда организовали леспромхоз на одном берегу озерка (более подходящего места, конечно, не нашли) построили гараж для лесозаготовительной техники. Ну а на другом берегу старые пихты ещё стояли и часто люди приходили туда отдохнуть. Но однажды место это приглянулось тем, кто строил свои дома, не желая жить в леспромхозовских щитовых домиках. Получить участок под строительство тогда было проще простого - надо было только поставить в известность начальника лесопункта. Однажды, приехав на родину в отпуск, я решил прогуляться по посёлку. Когда подошёл к озерку, увидел рабочего с бензопилой, который валил вековые пихты прямо в воду. Когда я спросил его, зачем он это делает, он сказал, что деревья загораживают от солнца его полоску с картошкой, да и комары. На вопрос о том, почему же в воду а не на дрова, хотя бы, он сказал, что таскать деревья отсюда к дому неудобно, да и кроме как через его картошку невозможно. Действительно, дрова возили из леса бесплатно и это было намного проще, чем возиться с огромными пихтами. Теперь уже от пихтовой рощи осталось только несколько молодых деревьев, которым тоже осталось не долго расти.
Обычно древесину считают самовосстанавливающимся сырьём. Теоретически это так, но на практике для восстановления нужны не десятки лет, а сотни. А что будет через сто лет - может кто-нибудь сказать? Потребуется ли тогда древесина вообще? Так что истреблению лесов можно было бы дать некоторое оправдание - может позже они вообще не потребуются. Однако массовая вырубка имеет множество отрицательных последствий. Явно изменяется климат, меняется гидравлический режим ручьёв и рек, в реках и озёрах исчезает рыба, пропадает лесная фауна и так далее. Вообще, прокладка дороги через лесной массив сама по себе является для природы бедствием, так как привлекает множество всякого народа, имеющего, как правило, наплевательский взгляд на природу. Здесь на севере всё восстанавливается очень медленно. Долго растут леса, медленно растёт рыба. Когда лесное озеро становится доступным для транспорта, туда устремляются сотни рыбаков и зимой и летом. Одного мусора на льду за зиму накапливаются горы. Я слыхал, что в центральных областях пытаются организовать сбор и вывоз мусора с водоёмов. У нас это неслыханное дело. Если проложена дорога, лет через пять в водоёмах исчезает всякая рыба, а берега их становятся просто свалкой. Я помню, как по дороге в школу зимой мы всегда видели тетеревов, которые слетались на берёзы стаями штук по пятьдесят и более. Теперь даже в отдалённых лесах найти тетерева - проблема. Глухари же совсем уже стали экзотикой. Почти невозможно увидеть коршуна, даже количество кукушек заметно уменьшилось, давно уже в пригородных деревнях я не вижу больше скворцов и жаворонков - жизнь в природе оскудевает на глазах.
| |
| Просмотров: 1275 | Рейтинг: 5.0/1 |
| Всего комментариев: 0 | |